«БРОДИТЬ ПО АЛЛЕЯМ НЕСОЗДАННЫХ СТРОК…»

«Кто мог
коснувшись, разбудить во мне ту муку,
что родила мелодию до звука?
Я вместе с ним – Маэстро, Царь и Бог!»

Перед вами книга, достойная быть признанной истинным сувениром не совсем привычной для российского читателя поэзии.
Её автор, последние годы работающий в Китае, человек вдумчивый и восприимчивый к чуждой нам культуре, интересен именно тем, что смог не только войти в этот загадочный восточный мир, но и осторожно попытаться воссоединить восточное и российское мироощущение. Задача почти невыполнимая, но при особой чуткости автора к визуальному восприятию пространства это становится возможным…
Глобальность Поднебесной не может не завораживать. И удивлённый поэт, преклоняясь перед величием Китайской стены, тем не менее, широко, по-русски входит в тему:

Пить вино
и брать интервью
у Конфуция.

Мой собутыльник – фонарь.
Как мы понимаем друг друга…

Вот так! Ни больше – ни меньше! Сразу, крупным мазком, в нетерпеливости к окружающему…  Но – стоп! Не всё вливается сразу. Есть и непостижимое…

Вот, например, странные для европейца строки:

«Познать свое несовершенство

в окне,

в лучах заката …»

Это уже пробивается в пытливый ум автора возможность принять тонкую ассоциацию между явлением природы и взором, направленным внутрь себя.

    Через всё творчество Дениса тонкой нитью пролегает особая тема – тема ПУТИ человека в мире. Путь духовного становления осторожно, но настойчиво напоминает, что жизнь дана не напрасно, что есть на свете высшие ценности, которые человек выбирает для себя сам. И пространству приходится расширить свои горизонты - вдруг необъяснимым образом автор касается далёкого и мрачного времени инквизиторской Фландрии…

Тема фламандского странника переворачивает наши понятия о восприятии мира извне – автор идёт совершенно неожиданным путём – не он изучает и принимает мир, а мир - сквозь его, крепнущую на своих позициях душу, - преломляется, как будто сам хочет быть понятым нами!

…Скитаясь один по дорогам фламандским,
питаюсь где корочкой хлеба, где горстью воды,
и в зеркале
показываю людям их души такими,
как они есть.

О чём это?.. О вечности страдания и поиска в бессмертии труда и грехов? О жажде счастья, приблизиться к которому возможно лишь через Бога? А Бог есть Любовь… И все ищут его – и Тиль Уленшпигель, и Неле, и Ламме, и даже солдаты, инквизиторы и гёзы…

несколько солнечных лучей согреют лучше,
чем дрова в очаге,
и разделённое с друзьями счастье слаще,
а горе – легче.

Стремление воплотиться в любовь-сострадание, играть на скрипке, впитывая жадные взгляды… Дарить радость встречным. Как? Трудная, непостижимая миссия. Но она достойна замысла автора, чувствующего себя заложником этой миссии, становящегося по его признанию результатом своего собственного творения!

…не поле перейти и не прожить…
И не завидовать умению и страсти.
Когда творящий у творения во власти,
реальность блекнет.
Образ не сломить!

Добро и зло… Кажется, основное в творчестве Дениса определено. Но вот смутной, почти незаметной тенью, проходит тема выстрела… Какое отношение к добру и злу имеет этот глухой звук, не обозначивший действия убийства, извлечённый из мифа о Телле и из античной мифологии? И там, и там – через выстрел проходит не смерть, а… любовь!
Купидон стреляет прямо в сердце – и это навсегда. Любовь земная не рвёт страстями, как это часто встречается в лирике других авторов – она освящена светом Вселенской любви, а потому надёжна и постоянна.

Но тщетно я постичь пытался
науку выстрела.
Поклон
тебе, моя жена и муза, –
пленила сердце ты моё.
Стрела скрепила наши узы,
а не какое-то …хм, ружьё!

Обычно к теме звукописи обращаются в самом конце обзора творчества. Общий свет, исходящий из поэзии Дениса, видится мне перламутровым, прозрачным, напоминающим чуткие весы, балансирующие на грани «Поэзия – Жизнь».

Ношу отражения ваши – нет легче ноши.

…лучи солнца и радости греют лучше дров,
и жажду легче всего утолить водой.

Бледно-розовая монета в пыли –
закат в небе Пекина.

И вдруг наплывает странная, неожиданная тема – тема «дворника».

…как хочется работать дворником,
пишущим по ночам стихи,
как хочется очиститься от разной шелухи,
…как хочется сниматься не только в массовке,
но чтоб никто не узнавал… ну разве только свои…
быть нужным всем и каждому
и не жалеть ни о чём…

Быть просто дворником, незаметным, но необходимым, чтобы осознать, что важнее в жизни – воспевать этот сложный мир или жить, просто жить, не предавая друзей и любимых… И не отнимает ли поэзия у жизни самоё жизнь, обозначая её?

 Дом.
Хижина на откосе,
где никто ничего не спросит,
поняв по глазам.
Ответив – руками.
Жизнь – потоком между звонками.

Это и есть основа жизни, её соль и суть… Здесь всё удачно связалось в тему поиска ПУТИ. И Тиль, и «дворник» замыкают композицию в круг, внутри которого - созерцательность и впитывание мира в себя, стремление найти гармоничное место не рядом, но внутри мира, вбирая и оценивая важное – соединение с друзьями - в пути, с любовью - в пути… 

А «Разговор с осенью» словно дымкой объединяет и лирического героя, и удары мяча на площадке, и мостик, и лодку, и рыбака, отражённого розовато-перламутровой гладью воды, драгоценной жемчужиной, неподвижно зависшей между морем и рассветным небом…

Каменный островок,
проросший деревом,
мостиком уцепился за берег.

* * *
Волны глобализации
разбиваются о берега хутунов
и бухты чайных магазинов.
Острова неизменности.

Путь продолжается, как бы ни сомневался автор в его необходимости. Отравленный ядом поэзии никогда не расстанется с ней, насколько долго ни замерло бы его поэтическое сердце. Ведь кажется, что сказано уже всё. Но Слово – вернётся! И вернётся обогащённым новыми открытиями для себя и для нас.  Ибо:

…не тот одинок,
кого преследуют, любят и ждут,
не тот,
кому пепел Клааса стучит в самое сердце.
………………………………………………………….
Как ни вживайся в большую, наполненную интересной работой и богатыми впечатлениями жизнь, Россия – не отпускает. Едва уловимый запах… Звук, щемяще знакомый, забытый, но влекущий…

Выстрел
криком журавлиным
вернул меня на родину.

Вот… опять отголосок выстрела.
Видимо, все мы, русские, навеки приникли простреленными душами к России, где бы ни жили, и каких бы чужеземных райских красот и тайн ни коснулось наше любопытное и отзывчивое сердце… Родина. Родина всегда остаётся с тобой. Горечью своей. Памятью своей. ЛЮБОВЬЮ своей неумелой, но именно от
этого такой трогательной и влекущей…

Запах сирени.
Куст в парке пекинском –
память о Родине...» 

                                                Нина Измайлова, член Союза Российских писателей.